Мы часто используем слова «нация», «национальный», «национальное государство». Однако содержание термина «нация» за последние три века нередко менялось в зависимости от субъективных обстоятельств, предпочтений и практических потребностей различных субъектов исторического процесса. Постепенно в общественном дискурсе концепция нации стала быстро обрастать идеями национализма в формате идеологии и прикладного инструмента действия. Европейские буржуазные революции, которые историки назвали «весной народов», сделали эту тенденцию определяющим направлением исторического развития Европейского континента. Слово «нация» прочно заняло центральное место в революционном языке и сознании. А национализм и революция на этом витке истории стали неразрывны.
Национализм как оружие
Примечательно, что в этот период в крови военных столкновений создавались государства, которые прежде всего стремились закрепить свое право на контроль за определенной территорией. И только потом в качестве второго этапа реализовывалась политика по созданию единой нации. Так, в сформированном в конце ХIХ века итальянском государстве только два процента граждан говорили на итальянском языке. Государственным деятелям того периода приписывают выражение: «Мы создали итальянское государство, теперь будем формировать итальянскую нацию».
В этот период национальная идентичность была нужна для того, чтобы человек знал, на чьей стороне нужно будет воевать. В такой среде национализм выковывался как политическое оружие для контроля над людьми и подавления несогласных.
Особенно успешно национализм развивался в странах, где удавалось создать эффект «сильной стаи» и позитивные ощущения, связанные с принадлежностью и общностью. Внешний враг и возможность захватить «добычу» также становились прекрасным стимулом. Из этого следует, что национализм на самом деле не пробуждал национальное сознание. Он изобретал нацию там, где ее не существовало.
«Орудие», рожденное революционной войной, плохо подходит для мирной жизни и миростроительства. Многие мыслители понимали этот родовой изъян национализма и пытались «исправить» его. Так, появлялись идеи, которыми пытались представить содержание слова «нация» как систему ценностных ориентиров (Парсонс), как универсальный инструмент для управления и мобилизации общества (Геллнер), как «воображаемое политическое сообщество» (Андерсон). И тем самым «освободить» национализм от «родового проклятья».
При этом крайне важно различать две разные концепции, которые часто путают, — национальное самосознание и национализм. Национальное самосознание объединяет семейные, исторические, культурные, этнографические традиции и ценности, которые формируют среду и мировосприятие различных этнических групп людей. Это их естественное право и их добровольный выбор способа взаимодействия с окружающим миром, который не навязывается другим.
Национализм же представляет собой политическое оружие, которое используется для принудительного и агрессивного навязывания этнических норм другим группам людей для расширения зоны влияния и контроля.
На пороге рецессии
Сегодня человечество столкнулось с периодом развития нашей цивилизации, когда современное мироустройство переживает масштабные трансформации, связанные с крушением западной глобализации и переходом от однополярного к многополярному миру.
Миру угрожает продолжительная и глубокая экономическая рецессия, рост числа региональных конфликтов и иные социальные потрясения. Без преувеличения можно сказать: эти изменения носят всеобъемлющий характер. Не остается ни одной не затронутой кризисом области человеческой деятельности.
Крайне важно – глобализация достигла объективного предела существования и рушится под давлением внутренних противоречий, а не потому, что кто‑то хочет ее разрушить.
В таких условиях страх и желание «защитить своих» становятся для национализма питательной средой возрождения. Сегодня национализм проявляет себя как естественная рефлекторная реакция на угрозу, которая порождает желание избавиться от «недостаточно национального», «недостаточно качественного». Это типичная непроизвольная и паническая реакция бегства. В итоге современный национализм возрождается на страхе и отрицании. И часто — на желании отнять силой уменьшающиеся ресурсы у «других чужих».
На это обстоятельство уже обратили внимание глобальные наднациональные силы, которые контролируют транснациональные корпорации (ТНК). Эти силы с полным основанием можно назвать глобальной олигархией, которая уже давно оторвалась от породивших ее национальных почв. Эта небольшая по численности, богатейшая социальная группа, по данным французского экономиста Тома Пикетти и ряда других западноевропейских исследователей, контролирует около 50 процентов мирового богатства. Под их финансовым управлением находятся также политические круги США, Великобритании и ЕС.
Глобальная олигархия любыми способами пытается отклонить траекторию движения человечества к многополярному миру и навязать свой сценарий мироустройства. Перед ними стоит фундаментальная задача: сохранить свое богатство, а издержки новой трансформации переложить на конкурентов.
Точнее, на страны, которые они считают странами третьего мира, а их граждан людьми «второго сорта». И даже на средний класс в странах коллективного Запада, который в этих условиях уже рассматривается как ненужная обуза.
Противостояние глобальной олигархии и суверенных национальных государств
Главным препятствием на пути воплощения этих планов разрушения становятся суверенные национальные государства.
И это серьезное препятствие! Главная проблема борьбы с национальными государствами для наднациональной олигархии заключается в том, что по своей природе находящиеся в их распоряжении ТНК и связанные с ними сетевые структуры и политические институты стран коллективного Запада построены на идеологии неолиберализма, в которой права и желания индивида считаются абсолютными и главенствующими. Эта идеология хорошо подходит для личного обогащения, но на такой основе почти невозможно мобилизовать силы, достаточные для разрушения национальных государств.
Подавляющее большинство развивающихся стран, к которым относится три четвертых населения планеты, уже поняли суть и характер глобального противостояния. И отказываются поддерживать усилия глобальной олигархии.
Такое же понимание начинает нарастать среди граждан и политических объединений в западных странах. Они пока разобщены и дезорганизованы, но мы видим признаки усиления гражданского недовольства и сопротивления.
Любимое оружие глобальной олигархии — «цветные революции» — не в состоянии разрушить национальные государства, которые построены на принципе реального народовластия и обеспечивают сбалансированное благосостояния всех слоев общества. Даже в институционально слабых государствах успех приходит далеко не всегда, и часто не так, как планировалось.
Архитекторы нового оружия
Наднациональная олигархия парадоксальным образом хочет использовать возбуждаемую мифами и питаемую страхом «слепую» энергию националистического возрождения для ослабления национальных государств через разделение граждан по этническому, или языковому, или расовому, или религиозному, или культурному признаку. Столкнувшись с искусственными этническими конфликтами, делением граждан на «своих» и «чужих», страны начнут терять свой институциональный потенциал. А это означает угасание и поражение в долгосрочной перспективе.
Аналогичные подходы предполагается использовать для стравливания государств. Уже сегодня мы видим, как нагнетается религиозное противостояние Индии и Пакистана, как Китай втягивают в военный конфликт вокруг Тайваня, как в Венгрии формируется импульс к защите интересов этнических венгров, проживающих в сопредельных странах, как поощряются амбиции польских элит к воссозданию силовыми методами новой Речи Посполитой. Такие примеры разного масштаба можно легко найти во всех регионах мира.
Архитекторы нового «социального оружия» используют главный системообразующий принцип неолиберализма, который утверждает, что людям свойственно конкурировать друг с другом за ресурсы и успех.
Неолиберализм считает это естественным ходом вещей, распространяя на человеческое общество логику естественного отбора в животном мире. При этом эту мысль доводят до максимума, который подразумевает, что успех победителей достигается за счет поражения и крушения конкурентов.
И далее эта модель переносится на национальные государства. Народы рассматриваются как живые организмы, которые конкурируют друг с другом за жизненное пространство и ресурсы. И в рамках причинно‑следственных связей успех одних народов означает неизбежное поражение и подчинение других. В такой парадигме национализм неминуемо сливается с расизмом, терроризмом, «культурой отмены» и толкает мир к тотальной «войне всех против всех».
Нужно назвать вещи своими именами — идеологи либерального национализма под видом нового оружия возрождают нацизм как тотальное оружие для расчеловечивания, разрушения и убийства.
Конечной целью этой стратегии является тотальное ослабление национальных государств, сопровождаемое истреблением огромного числа людей, а также дробление мира на малые регионы и обособленные территории, враждующие друг с другом. Каждый компонент такого «мира регионов» будет намного слабее глобальных ТНК, которые и станут «новой властью» в этом сценарии развития человечества.
Главное, что мы можем противопоставить этим человеконенавистническим действиям, — это ясное понимание сути происходящих с миром процессов, готовность к сплочению на цивилизационной основе, основанной на наших традиционных ценностях и христианской нравственности. К этому нужно добавить объединение всех стран, готовых противостоять глобальной олигархии и стремящихся построить новый миропорядок, который будет основан на справедливости, равных правах и конструктивном сотрудничестве всех стран и народов.
Попытка возрождения нацизма — это не проявление силы, это отчаянная попытка обеспечить победу любой ценой. Она демонстрирует человеконенавистническую природу и страх глобальной олигархии, которая только выглядит сильной, а на самом деле теряет свои позиции.