Как раскрепостить инициативу, повысить взаимное доверие и успешно развиваться? Своими мыслями со зрителями Sputnik Беларусь поделился известный белорусский дипломат, председатель Постоянной комиссии по международным отношениям Палаты представителей Национального Собрания Республики Беларусь Андрей Савиных.
В канун Всебелорусского народного собрания белорусский парламентарий опубликовал статью “Культура имеет значение! Для экономического развития”, в которой обозначает связь между общественным социокультурным кодом и экономической парадигмой страны.
Немногие из белорусских депутатов сегодня публикуют концептуальные тексты, поэтому статья в текущих общественно-политических условиях вызывает особый интерес.
В рамках программы “Горизонт событий” Савиных ответил на каверзные вопросы ведущего Вячеслава Шарапова.
Побудить людей задуматься
Ведущий: Привлекла внимание ваша статься, очень многое заинтересовало. Хочу задать несколько вопросов.
Вы пишете: «Как можно объяснить тот факт, что советский строй в 50-70-х годах XX века оказался способен спроектировать и построить первую атомную станцию, первый атомный ледокол, первый спутник, баллистическую ракету, космический корабль, вывести человека в космос, но так и не смог обеспечить массовое производство бытовой техники и, в частности, легковых автомобилей для личного пользования?
Не претендуя на истину в последней инстанции, я выскажу предположение, что объяснение кроется в особенном культурном коде, который доминировал в тот период в обществе.
Вполне возможно, что ответ на поставленный вопрос может звучать следующим образом. Многие советские ученые и инженеры работали с ориентацией на великие цели, на выход за пределы возможного и мыслимого. Они верили, что, победив фашистскую чуму в страшной и разрушительной войне, им, наконец, выпал шанс принять участие в создании мира будущего, мира мечты о свободе и триумфе человеческого духа. На этом пути они были сконцентрированы на решении нестандартных, уникальных задач».
У вас такая же точка зрения?
Андрей Савиных: Я высказал эту точку зрения по одной важной причине. Начиная с 90-х годов, проект, который можно условно назвать “Советский Союз”, подвергся массированной кампании шельмования и искажения. Это началось даже еще в годы перестройки, когда партийная элита взяла курс на демонтаж СССР как социального проекта.
Моя задача сейчас побудить людей задуматься над этим. Проблема не в том, кто и когда и каким образом начал формировать эти искаженные представления, важно понять, что они имели место.
В общественном сознании с помощью когнитивных технологий была искажена картина того, как развивался Советский Союз, какие цели он преследовал, какие ценности в реальности он утверждал. И сделано это было целенаправленно. Когда СССР развалился в 90-х годах, задача этих психологических манипуляторов была заставить нас всех стыдиться своего прошлого с тем, чтобы забрать у нас волю и энергию к созиданию нового общества. И это самое главное.
Ведущий: Там были более прагматичные цели.
Андрей Савиных: Приватизировать имущество бывшего Советского Союза, получить в собственность, разграбить — это и была сверхзадача капиталистической системы, крайне необходимая для поддержания собственного функционирования.
Ведущий: С одной стороны, капиталистическая система хотела развалить своего геополитического конкурента, а внутри номенклатура хотела получить в собственность то, что принадлежало всем.
Андрей Савиных: Это так. Но я сейчас говорю не об этом. Будет правильно, если разговор о нашем прошлом будет продолжаться, и люди смогут получить реальное представление о том, каким на самом деле был Советский Союз. Он не был идеальным. Во многом этот проект провалился по целому ряду причин, в том числе и внешних, и не достиг поставленных целей. Но это был мощнейший в истории проект, который ставил своей целью построение бесклассового общества (реальное народовластие, демократию), которое было бы лишено сословной иерархии. Фактически таких проектов в истории человечества было только два: Французская революция и Великая Октябрьская революция. Приводя этот пример, мне хотелось обратить внимание на этот нюанс.
Правильное представление об окружающей нас реальности
Ведущий: Что главное сегодня?
Андрей Савиных: Это правильное представление об окружающей нас реальности. Если есть такое правильное представление, тогда можно видеть цель, можно планировать свои шаги и выбирать рациональную стратегию достижения целей.
Ведущий: И сидеть на правильном информационном потоке.
Андрей Савиных: Абсолютно верно.
Ведущий: Говоря о ситуации, которую мы наблюдаем в Беларуси, вы пишете о модернизации. «Модернизация — это прежде всего социокультурный процесс, который должен начинаться не с программ перевооружения предприятий, а с планов, нацеленных на изменение ценностей общества, в рамках которого происходит переход от традиционных ценностей к рациональным, сопровождающийся укреплением ценностей самодостаточности, самовыражения и творчества». Что нам в наших ценностях надо изменить?
Андрей Савиных: Мы должны четче разобраться, какое общество мы строим и на какой основе. Потому что, с одной стороны, у нас формируется рыночная экономика, с другой стороны, у нас доминируют коллективные ценности, которые в определенном смысле доминируют над ценностями индивидуальными. Здесь явно есть противоречие. И мы не вполне понимаем, как эти вещи коррелируют друг с другом.
Ведущий: Семья – это личная ценность или общественная?
Андрей Савиных: Семья – это ячейка общества, как говорится. Это часть традиционных ценностей, которые как раз не представляют большой проблемы. Семья идеально вписывается в экономику.
Две оси координат
Коллективные ценности и ценности индивидуализма
Если говорить о проблемах, я бы здесь нарисовал две оси координат. Первая ось координат — это коллективные ценности и ценности индивидуализма. И вот здесь мы можем найти очень много интересного. Мы всегда говорим, что коллективные ценности важнее. Общее важнее частного. Общее выше частного. В принципе правильно. Но мы иногда забываем такие интересные вещи. Коллектив, например, невозможен без лидеров. Если появляется в коллективе лидер, сразу возникают авторитарные тенденции. И если эти тенденции начинают развиваться слишком быстро, и при этом нет культуры, поощряющей полифонию мнений, то мы можем прийти прямо к противоположному результату. Вот эти понятия надо очень четко очертить, чтобы мы понимали, где заканчиваются границы прав индивидуума и где начинаются права коллектива и общества в целом.
Ведущий: Это и есть идеология.
Права и обязанности
Андрей Савиных: Да. И важно, чтобы эта система взглядов была идеально сбалансирована с учетом человеческой природы. Возьмем другую систему координат, которую я тоже считаю важной, это права и обязанности. Вот обратите внимание, когда у нас стали укореняться демократические процедуры, мы очень много говорили о правах, и постоянно умалчивали об обязанностях.
Если человек хочет участвовать в политической жизни, если он хочет принимать политические решения, если он хочет выбирать или влиять на выбор, он должен нести и ответственность. Он должен этот выбор делать осознанно и квалифицированно. Если человек перестает делать осознанный выбор, ответственный выбор и нести за него ответственность, демократия разрушается. Она просто не будет работать и превратится в хаос.
Вторая система координат дополняет первую и формирует те ценности, которые нужны для развития.
Инструментальные ценности
Ценность — отношение к труду
Кроме этого есть еще, как я называю, инструментальные ценности. Например, ценность — отношение к труду. В Беларуси труд считается святым делом. Очень большое количество людей, по социальным опросам, считают труд своим долгом перед обществом. И это хорошо. 80 % видят работу как источник своего благополучия. Но если мы начинаем смотреть немного глубже, возникает очень парадоксальная картина. Люди говорят о труде, о работе как об источнике зарплаты (очень часто недовольны уровнем зарплаты). Потом они рассуждают о том, что должен быть приятный для общения коллектив, удобный график работы, большой отпуск. Из ответов создается ощущение, что люди прежде всего обращают внимание на личный комфорт и ждут поступления денег. Когда мы начинаем смотреть, каков процент людей готов брать на себя ответственность за порученное дело, мы видим другие цифры. Только 20 % респондентов готовы брать ответственность на своем рабочем месте. Может быть, здесь есть какая-то проблема? Каков масштаб этой проблемы? Это надо оценить.
Ведущий: Я не думаю, что все 100% могли бы взять на себя ответственность. Взять на себя какие-то руководительские полномочия.
Андрей Савиных: Я думаю, этого и не нужно. Но ответственность, по логике вещей, — это часть работы. Понимаете, получается так, что человек ждет от работы комфортных условий, но он явно не готов работать в условиях дефицита времени, под давлением, делать осознанный, квалифицированный выбор. А здесь я усматриваю проблемы с трудовой этикой. Эта ситуация может стать барьером для развития в новых технологических укладах.
Ведущий: А где выход?
Андрей Савиных: Выход понятен. Есть выход вдолгую, через систему образования. Либо выход более скорый – через модернизацию трудовых отношений: больше платить работникам, которые в состоянии брать на себя ответственность и принимать обоснованные квалифицированные решения.
Ведущий: Как в прошлом веке награждали изобретателей и рационализаторов. Непосредственно их, а не их начальников. Тогда мы имели стимул к развитию.
Андрей Савиных: Здесь я имею в виду, что мы должны не только награждать изобретателей и рационализаторов, но и начальника цеха, участка, если он принимает грамотное решение, и это приносит дополнительные дивиденды. Мы говорим о принципах. Принцип заключается в чем? Нужно внимательно смотреть за деятельностью каждого сотрудника, и там, где можно измерить эффект от его деятельности, нужно, чтобы он получал бонусы за успешную работу.
Но я хочу обратить внимание и на другое. Это означает, что ему надо делегировать право принимать самостоятельные решения.
Определенные полномочия должны быть делегированы со всех более высоких уровней на более низкие. И это формирует совершенно иную рабочую культуру, в которой человек трудится, может быть, выходя за рамки своего комфорта, но добивается лучших результатов и ориентирован на развитие. Это именно та модель, которая позволит нам работать в креативных секторах будущих технологических укладов. И я эту мысль хочу подчеркнуть.
Понятно, что такой подход невозможно будет развить, создать и укоренить в обществе за один год или даже за два. Это надо планомерно реализовывать, возможно, даже годами через школу, через трудовые отношения, через коллектив.
Отношение к богатству
Я хотел бы затронуть еще одну ценность. Наше отношение к богатству. Тоже опираюсь на социологические исследования, которые проводятся институтами, лабораториями. Очень интересный факт. Белорусы позитивно относятся к частной собственности (порядка 70 % населения), хорошо воспринимают частные предприятия (80 %).
Ведущий: Но при этом русский мужик (пословица) барина своего не уважает.
Андрей Савиных: Это немного другой аспект. Это дистанция власти. Это скорее хорошее качество. Дистанция власти у нас действительно не очень высокая. Я сейчас говорю о другом. Когда мы начинаем говорить о богатстве, у нас происходит раздел в обществе примерно на равные 50 % на 50 %.
Первые считают, что человек может стать богатым только в том случае, если у него есть богатые родители, если ему повезло и если у него есть хорошие связи. И если есть деловая хватка. Причем эта деловая хватка иногда воспринимается, как способность воспользоваться ситуацией, чьими-то трудностями и вырвать свое. Богатство ассоциируется с чем-то немного подозрительным. Может быть, привлекательным, но все-таки подозрительным. Это отношение к богатству довольно сомнительное.
Другие 50 % считают, что богатства добиваются трудом, талантом, образованием, навыками, риском. Вот эти группы людей в данный момент равные. И этот водораздел проходит по обществу.
Четко увязать богатство и работу
Мы должны выработать какое-то общее отношение у богатству, и оно должно носить позитивный характер. Что интересно, первая группа людей не ассоциирует богатство с работой: либо везение, либо правильные связи, но не работа. Я считаю, если мы хотим добиваться успеха и повышать благополучие нашего общества, мы должны четко увязать богатство и работу, дать позитивную коннотацию.
Богатство не является грехом, труд является благодатью
В 1962 году был проведет Второй Ватиканский собор, на который съехались все иерархи католической церкви. Этот Собор принял много решений. В принципе он был создан, чтобы посмотреть, как церковь могла бы более активно участвовать в развитии общества. Ряд решений по экономическим вопросам, которые они приняли, можно свести к очень простой формуле: бедность не является священной, богатство не является грехом, а труд является благодатью, а не наказанием.
Удивительно интересный момент. Почему иерархи церкви только в 1962 году озаботились этим вопросом? Когда под руководством США в Западной Европе начали реализовывать план Маршалла, то эффект экономического восстановления в северных протестантских странах был намного выше, чем в католических. Это было неприемлемо. Стали искать решение. Нашли такое решение. И когда эти идеи стали проповедовать с церковных кафедр во всех католических странах, то темпы экономического развития в Южной Европе ускорились.
Ведущий: Самые успешные в материально-экономическом плане страны – протестантские — США, Великобритания. Потом идут католические страны, а потом страны православные. Почему?
Андрей Савиных: Я не хочу сейчас входить в аспекты религии. Это интересный вопрос, но требует отдельного разговора. И, на мой взгляд, будет правильно и уместно вести такую дискуссию вместе с представителями духовного сословия. Это, согласитесь, тема достаточно деликатная. Она требует осторожного, продуманного и спокойного подхода. Хотя значение этих факторов видно, но, может быть, где-то и преувеличено. Почему? Вспоминая Российскую империю XIX века, наиболее успешными предпринимателями царской России были староверы, у которых сохранялись очень жесткие каноны православия и церковной жизни. Эти вопросы достаточно сложные. Я не думаю, что сейчас мы должны сюда погружаться. Особенно, если учесть, что есть масса других вопросов.
Ведущий: Западная экономическая модель пришла к своему исчерпанию именно из-за того, что протестантская этика рухнула?
Андрей Савиных: Не совсем так. Надо понимать, что те системы открытого доступа, которые были созданы в рамках западной модели, (то, что именуется демократическими традициями, высокое качество системы образования, возникновение достаточно большого среднего класса) — это ответ на появление СССР и очень мощное социал-демократическое движение в этих странах. Для сохранения самой системы правящая прослойка должны была пойти на определенные уступки, чтобы быть более конкурентоспособной перед угрозой Советского Союза и мировой революции. Была сделана ставка на кредитование потребителей, накачивание искусственного спроса. Для чего? Чтобы обеспечить более высокий уровень жизни. И делалось это для того, чтобы “задавить” советскую систему. Это получилось. Но в результате и западная экономическая система надорвалась. Она подошла к пределу своего существования, дальше существовать не может. Но в основе все-таки лежат экономические законы и рамки социально-экономической формации. Это опять же достаточно большая тема.
Отношение к риску
Ведущий: «Институциональные экономисты доказали, что тенденция к избеганию неопределенности становится помехой для экономического развития, поскольку решения, которые принимаются на уровне отраслей и страны в целом, формулируются в парадигме избегания сначала максимальных, а потом и любых видов риска. В результате в своей деятельности люди не пытаются достичь лучшего, они стараются избегать худшего». Как же нам всем это знакомо.
Андрей Савиных: Вы согласны с этой формулировкой?
Ведущий: Абсолютно согласен. Потому что будучи сам руководителем, я прекрасно знал, что такое проверки. Переплатил копеечку – тебе это в акте отразят. Недоплатил копеечку — а акте отразят. Проверка приходит с определенной целью – найти недостатки. Если она не находит недостатки, значит, она не достаточно хорошо работала. В итоге складывается такая история у нас: лучше я не буду рисковать, чтобы чаша сия минула.
Андрей Савиных: Мне кажется, что вы смешали уже два вопроса. Одно дело, это отношение к риску в выполнении собственной работы, другое дело, это взаимоотношения с проверяющими органами.
Ведущий: Риск этим и вызван. Есть частный риск, когда человек рискует собственными деньгами, вкладывая во что-то. Кто не рискует, тот не пьет шампанское.
Андрей Савиных: Это тоже плохое толкование. Вот, понимаете, даже в ваших словах намешано очень много предрассудков, боязни и всего того, что мешает нам, на мой взгляд, реально и спокойно воспринимать вот эту среду.
Наша жизнь полна неопределенностей
С моей точки зрения, наша жизнь была и будет полна неопределенностей. Мы ежесекундно, ежеминутно обязаны делать выбор. Если мы делаем свой личный выбор, это намного проще. Если мы руководим крупным предприятием или даже малым предприятием, то мы уже начинаем рисковать деньгами, стабильностью трудового коллектива и много чем еще. Просчитать все элементы риска практически невозможно. Хотя просчитывать необходимо.
Вот существует одна максима: риск можно принимать только в том случае, если все элементы риска просчитаны и продуманы мероприятия по их минимизации. Это идеальная картина, но в жизни она редко встречается. Часто получается, если слишком углубляться в эти вопросы, то человек чисто психологически начинает преувеличивать и малые пороги риски. Человек начинает затрачивать усилия на какие-то угрозы, которые могут и не наступить. И, скорей всего, не наступят. И он не видит окна возможностей. Он готовится к худшему, а не пытается достичь лучшего. Это объективно снижает его перспективы.
Дать человеку право идти на нужные степени риска
Ведущий: Каких рисков мы боимся больше всего?
Андрей Савиных: Риски бывают самые разные. Мы затронули отношение к труду. Мы немного косвенно сказали, что если мы хотим иметь ответственного сотрудника, который будет работать вне зоны своего комфорта и принимать решения, мы должны делегировать ему полномочия. Он должен иметь право на принятие этого решения. О чем это говорит? Это говорит о том, что в принципе он может совершить ошибку. Но если он это сделал, используя все возможности, то его нельзя за это ни наказывать, ни карать. Он должен получить свой опыт, сделать свои выводы из этого, тогда он будет двигаться дальше более эффективно. Не зря в народе есть такое прекрасное выражение: «За одного битого двух небитых дают». Мне кажется, это именно об этом. И здесь есть четкое понимание оправданного риска. Кстати, я принес статью из Уголовного кодекса, у нас есть такое понятие. Я прочитаю: «Не является преступлением деяние, действие или бездействие, причинившее вред правоохраняемым интересам (например, собственности), если это деяние было совершено в условиях обоснованного риска для достижения общественно полезной цели». Прекрасная формулировка. Я думаю, что уже имеет определенную историю. Оно находится в Уголовном кодексе, а вот такого же понятия в трудовом законодательстве нет вообще. И я считаю, это пробел.
Ведущий: Так ему там самое место.
Андрей Савиных: Да. Я думаю, что эта тема должна активно обсуждаться. И на уровне юристов, и на уровне Палаты представителей Национального собрания, для того чтобы выработать эти рациональные подходы и дать человеку право идти на нужные степени риска, которые позволят ускорить наше экономическое развитие. Раскрепостить инициативу.
Хочу вспомнить Силиконовую долину. Нам рассказывают о том, как визионеры, гении мгновенно набирают сто-миллионные, миллиардные состояния. А на самом деле Кремниевая долина – это долина, где была выработана определенная культура неудач. Кстати, каждый бизнесмен, если посмотреть статистику, который добился успеха, — это человек, который старше 40 лет. На своем пути он 4-5 раз потерпел банкротство, полное крушение всех своих проектов, теряя и свои деньги, и деньги семьи, и бизнеса. Он как раз «битый». Но когда он приходит к успеху, то действительно выстреливает “история успеха”. Причем это далеко не каждый предприниматель. Это может быть один из тысячи. Но парадокс заключается в другом — эта культура неудач создала такую ситуацию, когда сумма успеха существенно перекрывает сумму неуспеха. И благодаря этому рисуется эта привлекательная картинка на весь мир.
Кстати, я вижу проявление такой же культуры в нашем Парке высоких технологий. Поскольку создание стартапов в IT сфере во многом завязано на такого рода подходах. Это, может, даже важнее, чем весь тот экспорт, который ПВТ обеспечивает. Надо об этом внимательно задуматься и осознать эту дополнительную ценность.
Уровень доверия
Ведущий: Еще один вопрос, который вы затрагиваете – это доверие. «При низких уровнях доверия возникает ситуация, когда люди начинают объединяться в узкие группы для извлечения выгоды на основе ренты.
Рентное поведение заставляет людей тратить усилия не на создание дополнительного богатства, а на борьбу за перераспределение уже имеющихся ресурсов и финансовых потоков. В таких ситуациях часть энергии людей тратится впустую и общество в целом тормозится в своем развитии».
Насколько это актуально для нашей страны? Как бы вы оценили уровень доверия в нашей стране?
Андрей Савиных: Вы привели пример, связанный с рентой. Уровень доверия – это гораздо более широкое понятие. Я, конечно, больше писал об уровне доверия в экономической сфере. Здесь это имеет принципиальное значение.
«Бондинговый» и «бриджинговый» человеческий капитал
Ведущий: Поговорим о доверии партнеров по бизнесу.
Андрей Савиных: Это как раз «бондинговый» человеческий капитал, когда люди объединяются в небольшие группы. Есть одна очень хорошая фраза, с чего все начинается. «Ничто так не укрепляет доверие между партнерами, чем 100-процентная предоплата». Когда одна сделана, потом проходит вторая, пятая, десятая сделка, то доверие уже достаточно велико. Уже предоплата не нужна. Естественно, люди начинают работать эффективно и активно на доверии и дружеских отношениях. Так вот это «бондинговая» форма человеческого капитала. А мне хотелось бы видеть у нас «бриджинговую» форму человеческого капитала. Bridging – это мостить. Когда человек в экономической сфере может доверять незнакомцу сразу. Когда созданы такие условия, что нарушать обязательства становится невыгодно.
Отношение государства к бизнесу
Ведущий: Помянем староверов, которые не заключали никаких письменных договоров.
Андрей Савиных: Все на честном слове было. Это уникальная культура, которая, на мой взгляд, редко, где в мире наблюдалась в больших масштабах. Второй момент, отношение государства к бизнесу. Это тоже болезненная вещь. Уголовная политика должна быть направлена на стимулирование, на защиту бизнеса, а не на попытку его наказать.
Ведущий: Или не дай бог, на изъятие.
Андрей Савиных: Это очевидно. Иной раз выявление правонарушений наносит бизнесу ущерба больше, чем эти правонарушения нанесли ущерба обществу в целом.
Любой спорный вопрос должен трактоваться в пользу делового сообщества
Расскажу историю, которую я видел, когда был послом в Турции. Там создается, допустим, малое предприятие. Первые пять лет туда никто не заходит. Никакого контроля не осуществляется. Проходит пять лет, приходит налоговая инспекция, и вдруг выясняется, что это предприятие не доплатило налогов, условно, на миллион турецких лир. Как вы думаете, что происходит потом?
Ведущий: Я могу сказать, что было бы у нас.
Андрей Савиных: Хорошо.
Ведущий: Мало бы не показалось. Во-первых, в первый год обязательно кто-нибудь бы пришел. А что же было в Турции?
Андрей Савиных: В Турции налоговый инспектор садится с владельцем этого предприятия, и они начинают торговаться, за какой период времени и какими взносами предприятие сможет выплатить эту неустойку. Причем налоговый инспектор жестко ограничен в возможности изъятия денег, поскольку он не имеет права делать ничего того, чтобы привело к закрытию предприятия. Почему? Потому что если он переходит эту красную черту и предприятие закрывается, то, по большому счету, потеря идет для государства, оно не получает налоги в будущих периодах времени. Это Турция. Там есть хорошо развитая культура и способность договариваться друг с другом. Восточный базар. Эти традиции, возможно, идут оттуда. Я не говорю, что это решение должно применяться в Беларуси. Мы могли бы посмотреть и другие подходы.
Что мы считаем экономическим преступлением? Сегодня активно говорится о том, что за экономические преступления должна быть экономическая ответственностью. Штраф, а не заключение. Я абсолютно это поддерживаю, считаю, что это движение в правильном направлении.
Но я считаю, что мы должны посмотреть на это шире. А что мы вообще считаем преступлением? Неуплату налогов? Да, вне всякого сомнения. Весь мир очень жестко карает такие деяния. Но, например, работу без лицензии или еще какие-то вещи пограничного характера? Тут нужен смысловой оценочный подход.
Другими словами – политика государства должна быть направлена не на запугивание бизнеса, а на партнерство с ним . А любое сомнение, любой спорный вопрос должен трактоваться в пользу делового сообщества. Вот тогда мы будем иметь экономический рост.
И отсюда мы выводим общий принцип. Поскольку у нас сегодня программа об общих принципах. Везде, где давление на бизнес снижается (это международный опыт, причем не важно, откуда шло давление, от государства или от мафии), везде наблюдается экономический рост и оживление спроса. Это опыт очень многих стран мира.
Рентные отношения
Вы упомянули еще и рентные отношения. Рентные отношения свойственны всем странам.
За исследование рентных отношений как раз и получил свою Нобелевскую премию единственный экономист из Южной Америки — Эрнандо де Сото. Это было интересное и весомое открытие. Один из его постулатов звучит следующим образом.
«Когда в рамках государства возникает и разрастается культура рентных отношений, то фокус внимания смещается на борьбу за перераспределение уже имеющихся потоков, а не на создание новых источников дохода, и это, естественно, тормозит развитие общества».
Рентные отношения есть и будут всегда. Это все отрасли, которые живут за счет бюджетных средств. Как правило, это всегда обоснованные траты. Траты на образование, траты на медицину, расходы на снабжение водой, газом, электроэнергией. Это всегда необходимы расходы. Но, когда система начинает функционировать, у людей, которые управляют ею, возникает соблазн чуть-чуть повысить, усилить свою значимость, обеспечить определенное перераспределение средств в свою пользу, пусть не 100-процентное, пусть это составляет только определенный объем, но увеличить. Почему? Потому что каждый пытается максимизировать свою значимость и свою роль в обществе. Это естественное человеческое желание. Причем люди, которые будут делать это, свято уверены в том, что они совершают благое дело. Они приведут аргументы, и, более того, большая часть этих аргументов будет справедлива. Но если посмотреть на общую картину, то выяснится, что в целом возникают определенные перекосы.
Простой пример, на который, честно говоря, у меня нет ответа. Сколько белорусские предприятия платят за электроэнергию? По-моему, около 14 американских центов за киловатт. Я знаю, что турецкие бизнесмены, если они вынуждены платить 8 центов, считают, что это предел, который убивает их бизнес. У нас современная генерирующая система и в то же время такие высокие цены.
Ведущий: Скоро у нас будет своя АЭС.
Андрей Савиных: Будет интересно посмотреть, как это повлияет на цену для производств. Здесь, скорей всего, спрятаны определенные рентные отношения.
Система здравоохранения
Я привожу этот пример не потому, что эта отрасль у нас в плохом состоянии, может быть, наоборот, она в отличном состоянии, но это состояние полностью построено на бюджетных деньгах. Мы видим как где-то рядом, незаметно развивается страховая медицина, развиваются частные поликлиники, но мы не видим какой-то взвешенной государственной политики, которая стремилась бы к увеличению сектора страховой медицины, преследуя целью увеличение объема финансирования, поступающего в эту отрасль. Проще потребовать дополнительное финансирование из бюджета, нежели выстроить политику, которая позволит мобилизовать ресурсы из других источников.
Ведущий: Это тоже турецкий опыт?
Андрей Савиных: Если брать здравоохранение, то на таких подходах строит свою политику развития этого сектора большинство стран мира. Не все, далеко не все. Причем есть примеры стран, таких как Беларусь, где здравоохранение в основном бесплатное (хотя и увеличивается количество платных процедур). И есть Великобритания, где такая же система. Но в Великобритании для того, чтобы попасть к врачу, нужно записываться за месяц.
От рентных отношений невозможно уберечься. Они есть везде, всегда. Там, где они работают, ничего страшного тоже нет. Но надо очень внимательно следить, чтобы этот уровень рентных отношений не начал конфликтовать с экономическим развитием. Надо постоянно направлять отрасли, чиновников, которые управляют этими отраслями, на выбор таких решений, которые позволят нам заработать дополнительные деньги для развития отрасли.
Ведущий: Это механизм, который должен постоянно регулироваться?
Андрей Савиных: Конечно.
Сфера услуг
Ведущий: Какова доля человеческого фактора в этой экономической системе? Насколько он решающий? Я имею в виду гармоничность человека как личности. Вы упоминали социокультурные вещи.
Андрей Савиных: Вы спрашиваете о чем? Какое значение имеет человеческий капитал в системе современного производства?
Ведущий: Образ человека, мировоззрение человека. Людвиг Эрхард, отец немецкого экономического чуда, говорил, что экономика – на 50 % психология.
Андрей Савиных: Да. Абсолютно согласен с этим. Анализ этого направления невозможно сделать, не сказав хотя бы несколько слов о технологическом укладе в сфере услуг. В сфере услуг человек составляет 70-80 % всего экономического эффекта, который создается за счет его потенциала, его качеств. Фактически, вся добавленная стоимость формируется навыками человека. В производстве, где большее значение имеют трансформационные технологии, то есть производство товаров, этот уровень немного ниже. Но сфера услуг, информационная сфера полностью завязаны на качествах человека.
И здесь мы начинаем исходить из его внутреннего мира, его ценностей. Как он относится к себе, как он относится к своему делу? Какая у него трудовая этика? Насколько он ценит окружающих, себя, природу, которая необходима для его жизнедеятельности. Дальше двигаемся к инструментальным ценностям. Является ли он профессионалом? В состоянии ли он отделять нужное от ненужного? Обладает ли он необходимыми производственными навыками? Потом третий пласт. Насколько он доверяет окружающим людям? Можно ли этим людям доверять? Каким образом мы формируем социум? На каких принципах? И вот если пройти полностью эту цепочку, то я не исключаю, что в пятом технологическом укладе, который базируется на сфере услуг, значение человеческого фактора будет 70-80 %.
Ведущий: Мы не упомянули образование и здравоохранение. Или это тоже сфера услуг?
Андрей Савиных: Если мы берем образование, я бы не сводил это чисто к сфере услуг, к чисто рыночным отношениям: школа предоставляет знания. Нет. Это еще и инструмент воспитания. Можно ли это считать услугой – воспитание? Или это несет какой-то сакральный смысл?
Что происходит с нашим обществом?
Ведущий: Тем не менее нам нужна будет идеологическая конкретика. Как вы связываете вашу публикацию с идеологическими проблемами, которые есть в стране?
Андрей Савиных: Публикации появились почему? Потому что я пытаюсь понять, что происходит с нашим обществом? Как мы развиваемся? Где у нас проходят линии разлома? Почему они возникают? Каким образом мы могли бы выработать свое отношение к этим проявлениям. Это, во-первых. Во-вторых, какие шаги позволили бы нам опять консолидировать общество, выработать общую точку зрения и двинуться в нужном направлении?
Тем более что Беларусь, как и другие страны, оказывается во временном отрезке, который будет характеризоваться и кризисными явлениями и очень существенными политическими, экономическими трансформациями. Я имею в виду не только нашу страну, а весь мир.
Мы все будем проходить через период нестабильности и серьезных геополитических изменений. В этих обстоятельствах наша способность договориться, выработать хорошие рабочие алгоритмы, понять, в каком направлении мы движемся, — это необходимая гарантия и нашего суверенитета, и нашей государственности. Это фундаментальное требование и необходимое условие, если мы хотим обеспечить благоприятный уровень жизни для собственных граждан.
Вот эти рассуждения, я надеюсь, помогут увидеть возможности и двинуться в нужном направлении. Я готов как депутат для этого делать все возможное.
Позитивный сценарий развития нашей страны
Ведущий: За статьей может последовать что-то большее? Какое-то количество единомышленников у вас появится?
Андрей Савиных: Мы уже это все анализируем. Депутаты участвуют активно в обсуждении Программы социально-экономического развития до 2025. В принципе она мыслится следующим образом. Она разработана широким кругом экспертов. Но тотальное содержание всех мероприятий остается пока открытым для дополнений. Сейчас можно предложить определенные решения, которые будут учтены и потом использованы в оперативных планах. Вот, например, мы с вами сегодня нащупали необходимость устранение определенных законодательных пробелов – включение положений по управлению приемлемым риском в трудовое законодательство. И в целом я надеюсь, что размышления, рассуждения на такие темы породят, в конечном итоге, большое количество мелких изменений, которые вкупе будут формировать позитивный сценарий развития нашей страны.